Привет из Плейстоцена, человеки!

Жизнь – штука в высшей мере непредсказуемая. Взять, к примеру, башкирских добытчиков черного золота начала второй половины XX века. В начале шестидесятых они наткнулись в ходе своих нефтяных изысканий на такую седую-преседую старину, что и представить и себе не могли. Но обо всем по порядку.

В январе 1958 года в эксплуатацию были пущены первые три нефтяные скважины Орьебашского нефтяного месторождения. Одной из них, расположенной между селом Старокудашево и деревней Новокудашево, уже очень скоро суждено было стать важной вехой в деле отечественной палеонтологии. Напомним, палеонтология – это наука о жизни, существовавшей до начала голоценовой эпохи или в ее начале (примерно 11 700 лет назад) в прошлые геологические периоды.

Весна 1962 года. Нефтяники по обыкновению прибыли на водокачку, которая обеспечивала пункт подготовки и перекачки нефти. Внезапно один из них обнаружил нечто, трудно поддающееся описанию, – вроде как кость, однако кость уж больно большая, явно не быка или коровы…

Как вспоминает местный житель Рафик Ахметьянов, кости на берегу реки Орьи были обнаружены недалеко от дубняка.

Оператор ППН Кави Ганиев информацию о находке довел до начальника ППН Гайниглима Мухаматьянова. Вскоре о ней узнали и в Уфе.

В сентябре 1962 года на место обнаружения прибыла группа геологов под руководством доктора геолого-минералогических наук В. Л. Яхимович при участии А. Г. Цибулькина и др. Нужно заметить, Варвара Львовна Яхимович – личность неординарная, масштаба даже не республиканского, а общесоюзного, если не сказать больше.

Геологи – люди в быту неприхотливые, так что установленная за деревней палатка вполне их устраивала. К раскопкам привлекли и местных жителей – Мирзыхана Ахтямова и Рафика Ахметьянова.

Сами раскопки длились недолго – каких-то три дня. Но для местных «копальщиков» те деньки запомнились надолго. Еще бы – за каждый день Мирзыхан и Рафик получали аж по шесть рублей. Мало того, что сумма была вполне солидная, так еще следует учесть, что в те годы колхозникам вместо «живых» денег начислялись трудодни. Да и в целом гости из Уфы относились к местным с добротой и щедротой – угощали их блинами и сладостями.

Меж тем благостная обстановка не только не мешала, но всячески способствовала поддержанию духа профессионализма на месте раскопок. «Уфимцы» призывали не спешить, проявляли вполне уместную в их ремесле щепетильность, каждая косточка получала свой номер, все данные заносились в специальную книгу. Хотя…

Помните знаменитого «археолога Генриха Шлимана»? Того самого, который «раскопал легендарную Трою». На самом деле никакой Трои эта в высшей степени неординарная личность не раскопала, зато «наследить» и преизрядно разозлить археологов-профессионалов сумела на десятки лет. Что-то отдаленно похожее случилось и с группой Яхимович в Янаульском районе.

Как вспоминал впоследствии Рафик Ахметьянов, в ходе раскопок был обнаружен огромный бивень. Он, чертяка, все никак не хотел из земляного плена извлекаться.

Позвали на помощь колхозную бригаду с колесным трактором. Однако тут случилась неудача, особенно огорчившая Варвару Львовну, – бивень тянули-тянули, да не вытянули – древняя кость не выдержала контакта с «достижением цивилизации» и… поломалась.

Пришлось всем вместе прилагать неимоверные усилия, чтобы выковырять злосчастную часть и все остальное.

В целом же эта досадная оплошность не сильно подпортила результаты раскопок – находка была уж очень весомой.

Согласно книге «Флора и фауна кайнозоя Предуралья и некоторые аспекты магнитостратиграфии» (Уфа, 1992 г.), «был обнаружен скелет мелкой формы хазарского мамонта Mammuthus cf. Chosaricus Dubrovo на берегу р. Орьи у Орьебашского нефтесборного парка в Янаульском районе БАССР. Он был определен и описан Н. Н. Яхимовичем, а затем В. Е. Гаруттом (1972). Пока реставрирована только его голова и установлена в Археологическом музее в г. Уфе. Он залегал в цоколе II надпойменной террасы в одинцовских (ныне горновских) слоях, перекрытых 12-метровой толщей <…> отложений с радиоуглеродной датой (по древесине) в 18 тыс. лет».

«Патриарх мамонтоведения», «рыцарь науки». Столь громкие эпитеты в свое время звучали в адрес Вадима Евгеньевича Гарутта (1917-2002), советского и российского палеонтолога, специалиста по ископаемым хоботным. В его-то умелые руки и попал чуть позже «янаульский мамонт», дабы прославленный ученый определил, что Вот справка Вадима Гарутта, датированная 1972 годом: «В результате этих раскопок удалось извлечь и доставить в Уфу следующие части скелета: череп с нижней челюстью, коренными зубами и бивнями, три позвонка (атлант, первый и второй грудные), около двадцати ребер, левую лопатку, обе плечевые кости, правую локтевую и лучевую, обе бедренные кости и левую малую берцовую. Некоторые кости, отсутствующие у скелета, очевидно, незадолго до начала раскопок были вымыты из обнажения весенними водами, прорвавшими плотину, и вынесены оврагом в реку.

По данным В. Л. Яхимович, останки слона залегли в горизонте иловатых, озерного типа осадков. <…> Древний водоем был застойный. <…> По-видимому, здесь была старица р. Пра-Орьи. Находка скелета слона, кости которого залегали в анатомическом порядке (причем сохранились многие мелкие, легко переносимые водою элементы, такие как ребра), неоспоримо свидетельствуют о том, что животное находилось на месте своего первичного залегания.

Подобная находка представляет большой научный интерес, так как дает возможность уточнить сведения о геологическом возрасте включающих ее отложений, что в свою очередь способствует решению многих спорных вопросов стратиграфии Предуралья».

После этого следует «Описание», согласно которому ученый делает вывод о том, что скелет слона принадлежит очень старому индивиду с сильно стертыми последними зубами. Сам слон не был крупным – высота скелета составляла примерно 270 см, с мышцами и кожей при жизни – 290 см. Иными словами, наш в буквальном смысле слова «земляк» не превышал размером ныне живущего азиатского слона.

Тут В. Е. Гарутт переходит к более осторожным формулировкам: «учитывая всю сложность в определении слона с р. Орьи, автор все же счел возможным отнести его к форме более древней и примитивной, чем типичный мамонт, а именно к хазарскому мамонту».

Данная разновидность, «качественно совершенно новая форма слона», обитала в эпоху Великого Рисского оледенения (около 350-187 тысяч лет тому назад).

Негативные погодные условия сказались буквально на всем – от рациона животного (подножный корм-трава и кустарники вместо сочной древесной листвы) и до перестройки зубной системы и размеров слона. У «травоядных» мамонтов тело было длиннее, а конечности – короче. Так что за нашего долгожителя (пасся он около 200 тысяч лет назад) можно только порадоваться. Пожил он лет эдак 70-80.

Нынче же орьебашский мамонт экспонируется в музее археологии и этнографии в Уфе, причем является одной из изюминок, ибо нет в Башкортостане столь хорошо сохранившегося скелета этого, увы, вымершего животного. К сожалению, местонахождение мамонта указано неверно (в аннотации значится Краснокамский район). Ведется работа по исправлению этой оплошности.

Надо заметить, «янаульский мамонт» не был в этих краях отшельником. По словам Зуфара Гиззатова, уроженца д. Новокудашево, местные мальчишки хвастались, что ранее они находили крупные кости на берегу реки и сдавали заготовителям.

А со слов жителей с. Старокудашево, мамонтовые кости находили здесь и раньше, в 50-е годы. Тогда житель деревни обнаружил здоровенную кость, которая долгое время висела на заборе правления колхоза.

Нужно понимать, что в те годы функционировали заготовительные конторы, которые наравне с кожей, шерстью и другими видами вторичного сырья закупали останки костей животных. И им было все равно – кости это буренки или мамонта.

Были обнаружены и более поздние находки. Так, бивень мамонта нашли школьники у реки Манзя в центре села Старокудашево за огородами местного жителя Фаиза Равилова. Еще одна кость (задней конечности мамонта) была найдена в 1978-1979 годах жителем Старокудашево Алмазом Фатхуллиным. Данные находки были сданы в музей Старокудашевской средней школы, который был создан учителем Вагизом Нургалиевичем Нургалиевым. К сожалению, в конце девяностых находки эти были утеряны.

Справка "ЯЗ":

Варвара Львовна Яхимович (17 декабря 1913 г., г. Варшава – 19 августа 1994 г., г. Уфа) – геолог-стратиграф, доктор геолого-минералогических наук (1959), профессор (1969), заслуженный деятель науки БАССР (1964), заслуженный геолог РСФСР (1984), почетный академик Академии Наук Республики Башкортостан (1991).

Видный деятель науки. Научно-производственная деятельность связана с исследованиями региональной геологии, стратиграфии кайнозоя.

Варвара Львовна Яхимович является одним из первооткрывателей Южно-Уральского буроугольного бассейна. Лауреат Сталинской премии (1950) за участие в открытии буроугольных месторождений.

Общественный деятель. Участник общественных кампаний против строительства Башкирской и Татарской АЭС. Изучив геологические условия их заложения, она подготовила геологическое обоснование, где указала, что станции строятся в тектонически опасных зонах.

Награждена орденом Трудового Красного Знамени (1976).